Школьный хулиган и театрал: был ли юный Адольф Гитлер похож на массового убийцу?

Познакомились в театре

В подростковые годы у Гитлера был близкий друг, Август Кубицек. Во взрослом возрасте тот стал известным музыкантом и дирижером, благополучно пережил Вторую мировую войну и постарался ответить миру на поставленный перед ним вопрос: как мог вырасти фюрер?

Кубицек был сыном бедного обойщика из австрийского Линца и с юности помогал тому в мастерской. Работа ему не нравилась, и потому все заработанные гроши он спускал на театр, где мог позволить себе только «стоячие» билеты. Такие заядлые и грамотные театралы стремились занять особое место, где можно было прислониться спиной к колонне, поддерживающей королевскую ложу. Однажды Кубицек пришел на постановку и заметил, что его любимое место занято.

«Это был удивительно бледный и худой молодой человек приблизительно моего возраста [16 лет], который следил за происходящим на сцене блестевшими глазами. Я предположил, что он из более зажиточной семьи, из-за его аккуратной одежды и сдержанной манеры поведения», — вспоминал он.

В антракте юноши разговорились — оказалось, они оба возмущены выбором актера на одну из ролей. Кубицек поразился, сколь уверенно собеседник разбирается в теме, но отметил, что в вопросах музыки тот ему не ровня. На следующих спектаклях они снова встречались на тех же местах под королевской ложей и вновь в антрактах обсуждали постановку, пока однажды Кубицек не проводил нового знакомого до дома. На прощание тот представился ему — Адольф Гитлер. С того момента они стали общаться не только о спектаклях.

Походы в театр, вероятно, давались юному Гитлеру нелегко, но не по финансовым причинам. Его отец, Алоис Гитлер, был австрийским таможенным чиновником средней руки, выходцем из крестьян, сумевшим построить карьеру за счет образования и труда. Алоис был типичным немецким провинциальным бюрократом: строгий, педантичный, гордый собой и своим статусом, целиком посвященный работе. В воспитании он считал долгом вырастить из детей путных людей, а не продемонстрировать любовь и заботу.

В частности, от Адольфа он требовал пойти по его стопам и выучиться на государственного служащего, хотя тот видал бюрократическую работу в гробу и хотел заниматься творчеством. Любые мечты о карьере художника отец сразу жестко пресекал, и потому увлечение сына театром одобрял вряд ли.

Строгого и холодного отца отчасти уравновешивала тревожная и опекающая мать Клара Гитлер, всегда встававшая на сторону сына. Гитлер не был «маменькиным сынком» в классическом понимании, то есть не прятался от отцовского гнева за нее и, напротив, всегда сам вступал с ним в конфронтацию о том, как правильно жить и кем надо работать. Отец за попытки спорить сына регулярно и сильно бил, но того это не останавливало. Спустя годы фюрер сам рассказал о своем выборе между папой и мамой: «Я уважал отца, но любил мать», и до самых последних дней он всегда держал при себе ее портрет. Близкие отношения с матерью сказались на характере, и окружение уже взрослого Гитлера удивлялось, почему фюреру так нравится общаться с пожилыми добродушными женщинами, вроде его собственной поварихи.

Некоторые биографы пытаются вывести из такого детства всю политику фюрера: авторитаризм и подавление инакомыслия, жестокость и вспышки гнева, всепоглощающая ненависть, для которой нашлась мишень в виде евреев. Однако это не выдерживает критики, и если бы из каждого мальчика, которого бил авторитарный отец, вырастал тиран, мечтавший о мировом господстве, человечество вряд ли бы выжило.

Работа — не мое

С детства юный Гитлер, по собственному признанию в автобиографии, постоянно дрался, но регулярно проигрывал более физически крепким сверстникам. Соседи запоминали его как обычного, не слишком общительного мальчика из семьи среднего достатка, и скорее обращали внимание на его статусного отца. Семья постоянно переезжала, но у будущего фюрера не было проблем с адаптацией к новым друзьям. Когда в 1898 году Гитлеры поселились в деревне Леондинг на окраине Линца, Адольф быстро стал лидером в местных играх в «казаков-разбойников». Он любил любые игры в войну, вдохновляясь иллюстрированным изданием «Истории Франко-прусской войны», а так же историями Карла Мая про индейцев и Дикий Запад. Тот период Гитлер вспоминал как счастливое время: учиться в деревенской начальной школе было легко, и все свободное время он посвящал играм на природе.

Проблемы начались, когда отец отдал Адольфа в среднюю школу в самом Линце, куда нужно было добираться час. В отличие от деревни, где все были свои, в городе на мальчика поначалу не обращали внимания ни учителя, ни сверстники, а учиться вполсилы в школе с техническим уклоном не получалось. В результате Адольф стал получать тройки и превратился в школьного хулигана.

На суде по делу о Пивном путче в 1923 году учитель Эдуард Хюмер вспоминал, что в школе лидер нацистов был «бледным, худым юношей, не использующим в полной мере свой талант, лишенным прилежания и не способным адаптироваться к школьной дисциплине». Упрямый, своевольный и вспыльчивый, тот регулярно вступал в перепалки с учителями и любые их выговоры выслушивал с наглой ухмылкой. По словам Хьюмера, он постоянно подначивал одноклассников на проделки, «витая в облаках со своими историями про индейцев и не думая об образовании».

Гитлер не скрывал, что свою среднюю школу он презирал и ненавидел, за исключением учителя истории Леопольда Пётша, который всегда был готов в красках рассказать о немецких военных подвигах. Эти черты — недисциплинированность, любовь к ярким историям и готовность заниматься только тем, что интересно самому — будут преследовать фюрера всю жизнь и станут одной из причин поражения Третьего Рейха.

К 16 годам Адольф уже имел сформированный характер: взбалмошный повеса из обеспеченной семьи, чванливый и гордый, талантливый и любящий творчество, отмахивающийся от любых воззваний отца подумать о карьере. Его друг Кубицек, который зарабатывал себе на жизнь трудом в отцовской обойной мастерской, вспоминал, что Гитлер ни во что не ставил его работу и бесился, что она отвлекает друга от разговоров о театре. Когда Кубицек спросил, а работает ли Адольф сам, раз у него так много свободного времени, тот сердито ответил, вертя в руках свою эбонитовую трость с набалдашником из слоновой кости: «Разумеется, нет. Нужна мне еще работа ради хлеба с маслом!»

Общаться с другом-Адольфом было непросто. Так, он запретил Кубицеку поднимать тему школы и сказал, что своих учителей ненавидит и не здоровается с ними. Однако через какое-то время Гитлер сам потребовал от товарища объяснений, почему тот плохо учится в школе, не видя в этом никакого противоречия. Окончательно Гитлер пленил Кубицека, когда внезапно достал из кармана блокнот и зачитал стихотворение собственного сочинения. В тот момент юноша, мечтавший о карьере музыканта, увидел свой идеал.

«Он принадлежал к той особой породе людей, о которых я грезил в самых смелых мечтах. Это был человек искусства, который презирал простой труд ради куска хлеба с маслом и посвятил себя поэзии, рисованию, живописи и хождению в театр. Это произвело на меня огромное впечатление. Меня взволновала духовная сила, которую я в этом увидел», — писал Кубицек.

Как известно, художественная карьера Гитлера не задалась, поскольку в 18 лет он провалил экзамен в Академию изобразительных искусств в Вене. Связано это было все с тем же самым: талантливый, но небрежный юноша рисовал лишь то, что ему нравилось, и так, как хочется, и не был способен подтянуть свои слабые стороны с помощью упорной работы.

В любом случае, в юном Адольфе и правда невозможно было заподозрить фюрера, архитектора Холокоста и инициатора мировой войны. Трансформация произойдет с ним лишь во время жизни в Вене, где он кочевал по ночлежкам и зарабатывал на «хлеб с маслом», работая уличным художником. А Гитлера-ребенка, пожалуй, и правда расстреливать было не за что.